Илиада

Переводы Н. И. Гнедича и В. В. Вересаева

Песнь первая
       
            
            Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,
         Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:
         Многие души могучие славных героев низринул
         В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным
       5 Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля),
         С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою
         Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный.

            Кто ж от богов бессмертных подвиг их к враждебному спору?
         Сын громовержца и Леты - Феб, царем прогневленный,
      10 Язву на воинство злую навел; погибали народы
         В казнь, что Атрид обесчестил жреца непорочного Хриса.
         Старец, он приходил к кораблям быстролетным ахейским
         Пленную дочь искупить и, принесши бесчисленный выкуп
         И держа в руках, на жезле золотом, Аполлонов
      15 Красный венец, умолял убедительно всех он ахеян,
         Паче ж Атридов могучих, строителей рати ахейской:
         "Чада Атрея и пышнопоножные мужи ахейцы!
         О! да помогут вам боги, имущие домы в Олимпе,
         Град Приамов разрушить и счастливо в дом возвратиться;
      20 Вы ж свободите мне милую дочь и выкуп примите,
         Чествуя Зевсова сына, далеко разящего Феба".

            Все изъявили согласие криком всеобщим ахейцы
         Честь жрецу оказать и принять блистательный выкуп;
         Только царя Агамемнона было то не любо сердцу;
      25 Гордо жреца отослал и прирек ему грозное слово:
         "Старец, чтоб я никогда тебя не видал пред судами!
         Здесь и теперь ты не медли и впредь не дерзай показаться!
         Или тебя не избавит ни скиптр, ни венец Аполлона.
         Деве свободы не дам я; она обветшает в неволе,
      30 В Аргосе, в нашем дому, от тебя, от отчизны далече -
         Ткальньй стан обходя или ложе со мной разделяя.
         Прочь удались и меня ты не гневай, да здрав возвратишься!"

            Рек он; и старец трепещет и, слову царя покоряся,
         Идет, безмолвный, по брегу немолчношумящей пучины.
      35 Там, от судов удалившися, старец взмолился печальный
         Фебу царю, лепокудрыя Леты могущему сыну:
         "Бог сребролукий, внемли мне: о ты, что, хранящий, обходишь
         Хрису, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе,
         Сминфей! если когда я храм твой священный украсил,
      40 Если когда пред тобой возжигал я тучные бедра
         Коз и тельцов, - услышь и исполни одно мне желанье:
         Слезы мои отомсти аргивянам стрелами твоими!"

            Так вопиял он, моляся; и внял Аполлон сребролукий:
         Быстро с Олимпа вершин устремился, пышущий гневом,
      45 Лук за плечами неся и колчан, отовсюду закрытый;
         Громко крылатые стрелы, биясь за плечами, звучали
         В шествии гневного бога: он шествовал, ночи подобный.
         Сев наконец пред судами, пернатую быструю мечет;
         Звон поразительный издал серебряный лук стреловержца.
      50 В самом начале на месков напал он и псов празднобродных;
         После постиг и народ, смертоносными прыща стрелами;
         Частые трупов костры непрестанно пылали по стану.

            Девять дней на воинство божие стрелы летали;
         В день же десятый Пелид на собрание созвал ахеян.
      55 В мысли ему то вложила богиня державная Гера:
         Скорбью терзалась она, погибающих видя ахеян.
         Быстро сходился народ, и, когда воедино собрался,
         Первый, на сонме восстав, говорил Ахиллес быстроногий:
         "Должно, Атрид, нам, как вижу, обратно исплававши море,
      60 В домы свои возвратиться, когда лишь от смерти спасемся.
         Вдруг и война, и погибельный мор истребляет ахеяи.
         Но испытаем, Атрид, и вопросим жреца, иль пророка,
         Или гадателя снов (и сны от Зевеса бывают):
         Пусть нам поведают, чем раздражен Аполлон небожитель?
      65 Он за обет несвершенный, за жертву ль стотельчую гневен?
         Или от агнцев и избранных коз благовонного тука
         Требует бог, чтоб ахеян избавить от пагубной язвы?"

            Так произнесши, воссел Ахиллес; и мгновенно от сонма
         Калхас восстал Фесторид, верховный птицегадатель.
      70 Мудрый, ведал он все, что минуло, что есть и что будет,
         И ахеян суда по морям предводил к Илиону
         Даром предвиденья, свыше ему вдохновенным от Феба.
         Он, благомыслия полный, речь говорил и вещал им:
         "Царь Ахиллес! возвестить повелел ты, любимец Зевеса,
      75 Праведный гнев Аполлона, далеко разящего бога?
         Я возвещу; но и ты согласись, поклянись мне, что верно
         Сам ты меня защитить и словами готов и руками.
         Я опасаюсь, прогневаю мужа, который верховный
         Царь аргивян и которому все покорны ахейцы.
      80 Слишком могуществен царь, на мужа подвластного гневный?
         Вспыхнувший гнев он на первую пору хотя и смиряет,
         Но сокрытую злобу, доколе ее не исполнит,
         В сердце хранит. Рассуди ж и ответствуй, заступник ли ты мне?"

            Быстро ему отвечая, вещал Ахиллес благородный:
      85 "Верь и дерзай, возвести нам оракул, какой бы он ни был!
         Фебом клянусь я, Зевса любимцем, которому, Калхас,
         Молишься ты, открывая данаям вещания бога:
         Нет, пред судами никто, покуда живу я и вижу,
         Рук на тебя дерзновенных, клянуся, никто не подымет
      90 В стане ахеян; хотя бы назвал самого ты Атрида,
         Властию ныне верховной гордящегось в рати ахейской".

            Рек он; и сердцем дерзнул, и вещал им пророк непорочный:
         "Нет, не за должный обет, не за жертву стотельчую гневен
         Феб, но за Хриса жреца: обесчестил его Агамемнон,
      95 Дщери не выдал ему и моленье и выкуп отринул.
         Феб за него покарал, и бедами еще покарает,
         И от пагубной язвы разящей руки не удержит
         Прежде, доколе к отцу не отпустят, без платы, свободной
         Дщери его черноокой и в Хрису святой не представят
     100 Жертвы стотельчей; тогда лишь мы бога на милость преклоним".

            Слово скончавши, воссел Фесторид; и от сонма воздвигся
         Мощный герой, пространно-властительный царь Агамемнон,
         Гневом волнуем; ужасной в груди его мрачное сердце
         Злобой наполнилось; очи его засветились, как пламень.
     105 Калхасу первому, смотря свирепо, вещал Агамемнон:
         "Бед предвещатель, приятного ты никогда не сказал мне!
         Радостно, верно, тебе человекам беды лишь пророчить;
         Доброго слова еще ни измолвил ты нам, ни исполнил.
         Се, и теперь ты для нас как глагол проповедуешь бога,
     110 Будто народу беды дальномечущий Феб устрояет,
         Мстя, что блестящих даров за свободу принять Хрисеиды
         Я не хотел; но в душе я желал черноокую деву
         В дом мой ввести; предпочел бы ее и самой Клитемнестре,
         Девою взятой в супруги; ее Хрисеида не хуже
     115 Прелестью вида, приятством своим, и умом, и делами!
         Но соглашаюсь, ее возвращаю, коль требует польза:
         Лучше хочу я спасение видеть, чем гибель народа.
         Вы ж мне в сей день замените награду, да в стане аргивском
         Я без награды один не останусь: позорно б то было;
     120 Вы же то видите все - от меня отходит награда".

            Первый ему отвечал Пелейон, Ахиллес быстроногий!
         "Славою гордый Атрид, беспредельно корыстолюбивый!
         Где для тебя обрести добродушным ахеям награду?
         Мы не имеем нигде сохраняемых общих сокровищ:
     125 Что в городах разоренных мы добыли, все разделили;
         Снова ж, что было дано, отбирать у народа - позорно!
         Лучше свою возврати, в угождение богу. Но после
         Втрое и вчетверо мы, аргивяне, тебе то заплатим,
         Если дарует Зевс крепкостеиную Трою разрушить".

     130    Быстро, к нему обратяся, вещал Агамемнон могучий:
         "Сколько ни доблестен ты, Ахиллес, бессмертным подобный,
         Хитро не умствуй: меня ни провесть, ни склонить не успеешь.
         Хочешь, чтоб сам обладал ты наградой, а я чтоб, лишенный,
         Молча сидел? и советуешь мне ты, чтоб деву я выдал?..
     135 Пусть же меня удовольствуют новою мздою ахейцы,
         Столько ж приятною сердцу, достоинством равною первой.
         Если ж откажут, предстану я сам и из кущи исторгну
         Или твою, иль Аяксову мзду, или мзду Одиссея;
         Сам я исторгну, и горе тому, пред кого я предстану!
     140 Но об этом беседовать можем еще мы и после.
         Ныне черный корабль на священное море ниспустим,
         Сильных гребцов изберем, на корабль гекатомбу поставим
         И сведем Хрисеиду, румяноланитую деву.
         В нем да воссядет начальником муж от ахеян советных,
     145 Идоменей, Одиссей Лаэртид иль Аякс Теламонид
         Или ты сам, Пелейон, из мужей в ополченье страшнейший!
         Шествуй и к нам Аполлона умилостивь жертвой священной!"

            Грозно взглянув на него, отвечал Ахиллес быстроногий:
         "Царь, облеченный бесстыдством, коварный душою мздолюбец!
     150 Кто из ахеян захочет твои повеления слушать?
         Кто иль поход совершит, иль с враждебными храбро сразится?
         Я за себя ли пришел, чтоб троян, укротителей коней,
         Здесь воевать? Предо мною ни в чем не виновны трояне:
         Муж их ни коней моих, ни тельцов никогда не похитил;
     155 В счастливой Фтии моей, многолюдной, плодами обильной,
         Нив никогда не топтал; беспредельные нас разделяют
         Горы, покрытые лесом, и шумные волны морские.
         Нет, за тебя мы пришли, веселим мы тебя, на троянах
         Чести ища Менелаю, тебе, человек псообразный!
     160 Ты же, бесстыдный, считаешь ничем то и все презираешь,
         Ты угрожаешь и мне, что мою ты награду похитишь,
         Подвигов тягостных мзду, драгоценнейший дар мне ахеян?..
         Но с тобой никогда не имею награды я равной,
         Если троянский цветущий ахеяне град разгромляют.
     165 Нет, несмотря, что тягчайшее бремя томительной брани
         Руки мои подымают, всегда, как раздел наступает,
         Дар богатейший тебе, а я и с малым, приятным
         В стан не ропща возвращаюсь, когда истомлен ратоборством.
         Ныне во Фтию иду: для меня несравненно приятней
     170 В дом возвратиться на быстрых судах; посрамленный тобою,
         Я не намерен тебе умножать здесь добыч и сокровищ".

            Быстро воскликнул к нему повелитель мужей Агамемнон:
         "Что же, беги, если бегства ты жаждешь! Тебя не прошу я
         Ради меня оставаться; останутся здесь и другие;
     175 Честь мне окажут они, а особенно Зевс промыслитель.
         Ты ненавистнейший мне меж царями, питомцами Зевса!
         Только тебе и приятны вражда, да раздоры, да битвы.
         Храбростью ты знаменит; но она дарование бога.
         В дом возвратясь, с кораблями беги и с дружиной своею;
     180 Властвуй своими фессальцами! Я о тебе не забочусь;
         Гнев твой вменяю в ничто; а, напротив, грожу тебе так я:
         Требует бог Аполлон, чтобы я возвратил Хрисеиду;
         Я возвращу, - и в моем корабле и с моею дружиной
         Деву пошлю; но к тебе я приду, и из кущи твоей Брисеиду
     185 Сам увлеку я, награду твою, чтобы ясно ты понял,
         Сколько я властию выше тебя, и чтоб каждый страшился
         Равным себя мне считать и дерзко верстаться со мною!"

            Рек он, - и горько Пелиду то стало: могучее сердце
         В персях героя власатых меж двух волновалося мыслей:
     190 Или, немедля исторгнувши меч из влагалища острый,
         Встречных рассыпать ему и убить властелина Атрида;
         Или свирепство смирить, обуздав огорченную душу.
         В миг, как подобными думами разум и душу волнуя,
         Страшный свой меч из ножон извлекал он, - явилась Афина,
     195 С неба слетев; ниспослала ее златотронная Гера,
         Сердцем любя и храня обоих браноносцев; Афина,
         Став за хребтом, ухватила за русые кудри Пелида,
         Только ему лишь явленная, прочим незримая в сонме.
         Он ужаснулся и, вспять обратяся, познал несомненно
     200 Дочь громовержцеву: страшным огнем ее очи горели.
         К ней обращенный лицом, устремил он крылатые речи:
         "Что ты, о дщерь Эгиоха, сюда низошла от Олимпа?
         Или желала ты видеть царя Агамемнона буйство?
         Но реку я тебе, и реченное скоро свершится:
     205 Скоро сей смертный своею гордынею душу погубит!"

            Сыну Пелея рекла светлоокая дщерь Эгиоха:
         "Бурный твой гнев укротить я, когда ты бессмертным покорен,
         С неба сошла; ниспослала меня златотронная Гера;
         Вас обоих равномерно и любит она, и спасает.
     210 Кончи раздор, Педейон, и, довольствуя гневное сердце,
         Злыми словами язви, но рукою меча не касайся.
         Я предрекаю, и оное скоро исполнено будет:
         Скоро трикраты тебе знаменитыми столько ж дарами
         Здесь за обиду заплатят: смирися и нам повинуйся".

     215    К ней обращаяся вновь, говорил Ахиллес быстроногий:
         "Должно, о Зевсова дщерь, соблюдать повеления ваши.
         Как мой ни пламенен гнев, но покорность полезнее будет:
         Кто бессмертным покорен, тому и бессмертные внемлют".

           Рек, и на сребряном черене стиснул могучую руку
    220 И огромный свой меч в ножны опустил, покоряся
        Слову Паллады; Зевсова дочь вознеслася к Олимпу,
        В дом Эгиоха отца, небожителей к светлому сонму.
        Но Пелид быстроногий суровыми снова словами
        К сыну Атрея вещал и отнюдь необуздывал гнева:
    225 "Грузный вином, со взорами песьими, с сердцем еленя!
        Ты никогда ни в сраженье открыто стать перед войском,
        Ни пойти на засаду с храбрейшими рати мужами
        Сердцем твоим не дерзнул: для тебя то кажется смертью.
        Лучше и легче стократ по широкому стану ахеян
    230 Грабить дары у того, кто тебе прекословить посмеет.
        Царь пожиратель народа! Зане над презренными царь ты, -
        Или, Атрид, ты нанес бы обиду, последнюю в жизни!
        Но тебе говорю, и великою клятвой клянуся,
        Скипетром сим я клянуся, который ни листьев, ни ветвей
    235 Вновь не испустит, однажды оставив свой корень на холмах,
        Вновь не прозябнет, - на нем изощренная медь обнажила
        Листья и кору, - и ныне который ахейские мужи
        Носят в руках судии, уставов Зевесовых стражи, -
        Скиптр сей тебе пред ахейцами будет великою клятвой:
    240 Время придет, как данаев сыны пожелают Пелида .
        Все до последнего; ты ж, и крушася, бессилен им будешь
        Помощь подать, как толпы их от Гектора мужеубийцы
        Свергнутся в прах; и душой ты своей истерзаешься, бешен
        Сам на себя, что ахейца храбрейшего так обесславил".

    245    Так произнес, и на землю стремительно скипетр он бросил,
        Вкруг золотыми гвоздями блестящий, и сел меж царями.
        Против Атрид Агамемнон свирепствовал сидя; и
        Нестор Сладкоречивый восстал, громогласный вития пилосский:
        Речи из уст его вещих, сладчайшие меда, лилися.
    250 Два поколенья уже современных ему человеков
        Скрылись, которые некогда с ним возрастали и жили
        В Пилосе пышном; над третьим уж племенем царствовал старец.
        Он, благомыслия полный, советует им и вещает:
        "Боги! великая скорбь на ахейскую землю приходит!
    255 О! возликует Приам и Приамовы гордые чада,
        Все обитатели Трои безмерно восхитятся духом,
        Если услышат, что вы воздвигаете горькую распрю, -
        Вы, меж данаями первые в сонмах и первые в битвах!
        Но покоритесь, могучие! оба меня вы моложе,
    260 Я уже древле видал знаменитейших вас браноносцев;
        С ними в беседы вступал, и они не гнушалися мною.
        Нет, подобных мужей не видал я и видеть не буду,
        Воев, каков Пирифой и Дриас, предводитель народов,
        Грозный Эксадий, Кеней, Полифем, небожителям равный,
    265 И рожденный Эгеем Тесей, бессмертным подобный!
        Се человеки могучие, слава сынов земнородных!
        Были могучи они, с могучими в битвы вступали,
        С лютыми чадами гор, и сражали их боем ужасным.
        Был я, однако, и с оными в дружестве, бросивши Пилос,
    270 Дальную Апии землю: меня они вызвали сами.
        Там я, по силам моим, подвизался; но с ними стязаться
        Кто бы дерзнул от живущих теперь человеков наземных?
        Но и они мой совет принимали и слушали речи.
        Будьте и вы послушны: слушать советы полезно.
    275 Ты, Агамемнон, как ни могущ, не лишай Ахиллеса
        Девы: ему как награду ее даровали ахейцы.
        Ты, Ахиллес, воздержись горделиво с царем препираться:
        Чести подобной доныне еще не стяжал ни единый
        Царь скиптроносец, которого Зевс возвеличивал славой.
    280 Мужеством ты знаменит, родила тебя матерь-богиня;
        Но сильнейший здесь он, повелитель народов несчетных.
        Сердце смири, Агамемнон: я, старец, тебя умоляю,
        Гнев отложи на Пелида героя, который сильнейший
        Всем нам, ахейцам, оплот в истребительной брани троянской".

    285    Быстро ему отвечал повелитель мужей, Агамемнон!
        "Так справедливо ты все и разумно, о старец, вещаешь;
        Но человек сей, ты видишь, хочет здесь всех перевысить,
        Хочет начальствовать всеми, господствовать в рати над всеми,
        Хочет указывать всем; но не я покориться намерен.
    290 Или, что храбрым его сотворили бессмертные боги,
        Тем позволяет ему говорить мне в лицо оскорбленья?"

           Гневно его перервав, отвечал Ахиллес благородный:
        "Робким, ничтожным меня справедливо бы все называли,
        Если б во всем, что ни скажешь, тебе угождал я, безмолвный.
    295 Требуй того от других, напыщенный властительством; мне же
        Ты не приказывай: слушать тебя не намерен я боле!
        Слово иное скажу, и его сохрани ты на сердце:
        В битву с оружьем в руках никогда за плененную деву
        Я не вступлю, ни с тобой и ни с кем; отымайте, что дали!
    300 Что до корыстей других, в корабле моем черном хранимых,
        Противу воли моей ничего ты из них не похитишь!
        Или, приди и отведай, пускай и другие увидят:
        Черная кровь из тебя вкруг копья моего заструится!"

           Так воеводы жестоко друг с другом словами сражаясь, зов
    305 Встали от мест и разрушили сонм пред судами ахеян.
        Царь Ахиллес к мирмидонским своим кораблям быстролетным
        Гневный отшел, и при нем Менетид с мирмидонской дружиной.
        Царь Агамемнон легкий корабль ниспустил на пучину,
        Двадцать избрал гребцов, поставил на нем гекатомбу,
    310 Дар Аполлону, и сам Хрисеиду, прекрасную деву,
        Взвел на корабль: повелителем стал Одиссей многоумный;
        Быстро они, устремяся, по влажным путям полетели.

           Тою порою Атрид повелел очищаться ахейцам:
        Все очищались они и нечистое в море метали.
    315 После, избрав совершенные Фебу царю гекатомбы,
        Коз и тельцов сожигали у брега бесплодного моря;
        Туков воня до небес восходила с клубящимся дымом.

           Так аргивяне трудилися в стане; но царь Агамемнон
        Злобы еще не смирял и угроз не забыл Ахиллесу:
    320 Он, призвав пред лицо Талфибия и с ним Эврибата,
        Верных клевретов и вестников, так заповедовал, гневный:
        "Шествуйте, верные вестники, в сень Ахиллеса Пелида;
        За руки взяв, пред меня Брисеиду немедля представьте:
        Если же он не отдаст, возвратитеся - сам я исторгну:
    325 С силой к нему я приду, и преслушному горестней будет".

           Так произнес и послал, заповедавши грозное слово.
        Мужи пошли неохотно по берегу шумной пучины;
        И, приближася к кущам и быстрым судам мирмидонов,
        Там обретают его, перед кущей своею сидящим
    330 В думе; пришедших увидя, не радость Пелид обнаружил.
        Оба смутились они и в почтительном страхе к владыке
        Стали, ни вести сказать, ни его вопросить не дерзая.
        Сердцем своим то проник и вещал им Пелид благородный:
        "Здравствуйте, мужи глашатаи, вестники бога и смертных!
    335 Ближе предстаньте; ни в чем вы не винны, но царь Агамемнон!
        Он вас послал за наградой моей, за младой Брисеидой.
        Друг, благородный Патрокл, изведи и отдай Брисеиду;
        Пусть похищают; но сами они же свидетели будут
        И пред сонмом богов, и пред племенем всех человеков.
    340 И пред царем сим неистовым, - ежели некогда снова
        Нужда настанет во мне, чтоб спасти от позорнейшей смерти
        Рать остальную... свирепствует, верно, он, ум погубивши;
        Свесть настоящего с будущим он не умея, не видит,
        Как при судах обеспечить спасение рати ахейской!"

    345    Рек, и Менетиев сын покорился любезному другу.
        За руку вывел из сени прекрасноланитую деву,
        Отдал послам; и они удаляются к сеням ахейским;
        С ними отходит печальная дева. Тогда, прослезяся,
        Бросил друзей Ахиллес, и далеко от всех, одинокий,
    350 Сел у пучины седой, и, взирая на понт темноводный,
        Руки в слезах простирал, умоляя любезную матерь:
        "Матерь! Когда ты меня породила на свет кратковечным,
        Славы не должен ли был присудить мне высокогремящий
        Зевс Эгиох? Но меня никакой не сподобил он чести!
    355 Гордый могуществом царь, Агамемнон, меня обесчестил:
        Подвигов бранных награду похитил и властвует ею!"

           Так он в слезах вопиял; и услышала вопль его матерь,
        В безднах сидящая моря, в обители старца Нерея.
        Быстро из пенного моря, как легкое облако, вышла,
    360 Села близ милого сына, струящего горькие слезы;
        Нежно ласкала рукой, называла и так говорила:
        "Что ты, о сын мой, рыдаешь? Какая печаль посетила
        Сердце твое? не скрывайся, поведай, да оба мы знаем".

           Ей, тяжело застонав, отвечал Ахиллес быстроногий:
    365 "Знаешь, о матерь: почто тебе, знающей все, возвещать мне?
        Мы на священные Фивы, на град Этионов ходили;
        Град разгромили, и все, что ни взяли, представили стану;
        Все меж собою, как должно, ахеян сыны разделили:
        Сыну Атрееву Хрисову дочь леповидную дали.
    370 Вскоре Хрис, престарелый священник царя Аполлона,
        К черным предстал кораблям аргивян меднобронных, желая
        Пленную дочь искупить; и, принесши бесчисленный выкуп
        И держа в руках, на жезле золотом, Аполлонов
        Красный венец, умолял убедительно всех он ахеян,
    375 Паче ж Атридов могучих, строителей рати ахейской.
        Все изъявили согласие криком всеобщим ахейцы
        Честь жрецу оказать и принять блистательный выкуп;
        Но Атриду царю, одному, не угодно то было:
        Гордо жреца он отринул, суровые речи вещая.
    380 Жрец огорчился и вспять отошел; но ему сребролукий
        Скоро молящемусь внял, Аполлону любезен был старец:
        Внял и стрелу истребленья послал на данаев; народы
        Гибли, толпа на толпе, и бессмертного стрелы летали
        С края на край по широкому стану. Тогда прорицатель,
    385 Калхас премудрый, поведал священные Феба глаголы.
        Первый советовал я укротить раздраженного бога.
        Гневом вспылал Агамемнон и, с места, свирепый, воспрянув,
        Начал словами грозить, и угрозы его совершились!
        В Хрису священника дщерь быстроокие чада ахеян
    390 В легком везут корабле и дары примирения богу.
        Но недавно ко мне приходили послы и из кущи
        Брисову дщерь увели, драгоценнейший дар мне ахеян!
        Матерь! когда ты сильна, заступися за храброго сына!
        Ныне ж взойди на Олимп и моли всемогущего Зевса,
    395 Ежели сердцу его угождала ты словом иль делом.
        Часто я в доме родителя, в дни еще юности, слышал,
        Часто хвалилася ты, что от Зевса, сгустителя облак,
        Ты из бессмертных одна отвратила презренные козни,
        В день, как отца оковать олимпийские боги дерзнули,
    400 Гера и царь Посейдаон и с ними Афина Паллада.
        Ты, о богиня, представ, уничтожила ковы на Зевса;
        Ты на Олимп многохолмньщ призвала сторукого в помощь,
        Коему имя в богах Бриарей, Эгеон - в человеках:
        Страшный титан, и отца своего превышающий силой,
    405 Он близ Кронида воссел, и огромный, и славою гордый.
        Боги его ужаснулись и все Отступили от Зевса.
        Зевсу напомни о том и моли, обнимая колена,
        Пусть он, отец, возжелает в боях поборать за пергамлян,
        Но аргивян, утесняя до самых судов и до моря,
    410 Смертью разить, да своим аргивяне царем насладятся;
        Сам же сей царь многовластный, надменный Атрид, да познает,
        Сколь он преступен, ахейца храбрейшего так обесчестив".

           Сыну в ответ говорила Фетида, лиющая слезы:
        "Сын мой! Почто я тебя воспитала, рожденного к бедствам!
    415 Даруй, Зевес, чтобы ты пред судами без слез и печалей
        Мог оставаться. Краток твой век, и предел его близок!
        Ныне ты вместе - и всех кратковечней, и всех злополучней!
        В злую годину, о сын мой, тебя я в дому породила!
        Но вознесусь на Олимп многоснежный; метателю молний
    420 Все я поведаю, Зевсу: быть может, вонмет он моленью.
        Ты же теперь оставайся при быстрых судах мирмидонских,
        Гнев на ахеян питай и от битв удержись совершенно.
        Зевс громовержец вчера к отдаленным водам Океана
        С сонмом бессмертных на пир к эфиопам отшел непорочным;
    425 Но в двенадцатый день возвратится снова к Олимпу;
        И тогда я пойду к меднозданному Зевсову дому,
        И к ногам припаду, и царя умолить уповаю".

           Слово скончала и скрылась, оставя печального сына,
        В сердце питавшего скорбь о красноопоясанной деве,
    430 Силой Атрида отъятой. Меж тем Одиссей велемудрый
        Хрисы веселой достиг с гекатомбой священною Фебу.
        С шумом легкий корабль вбежал в глубодонную пристань,
        Все паруса опустили, сложили на черное судно,
        Мачту к гнезду притянули, поспешно спустив на канатах,
    435 И корабль в пристанище дружно пригнали на веслах.
        Там они котвы бросают, причалы к пристанищу вяжут.
        И с дружиною сами сходят на берег пучины,
        И низводят тельцов, гекатомбу царю Аполлону,
        И вослед Хрисеида на отчую землю нисходит.
    440 Деву тогда к алтарю повел Одиссей благородный,
        Старцу в объятия отдал и словом приветствовал мудрым:
        "Феба служитель! Меня посылает Атрид Агамемнон
        Дочерь тебе возвратить, и Фебу царю гекатомбу
        Здесь за данаев принесть, да преклоним на милость владыку,
    445 В гневе на племя данаев поспавшего тяжкие бедства".

           Рек, и вручил Хрисеиду, и старец с веселием обнял
        Милую дочь. Между тем гекатомбную славную жертву
        Вкруг алтаря велелепного стройно становят ахейцы,
        Руки водой омывают и соль и ячмень подымают.
    450 Громко Хрис возмолился, горе воздевающий руки:
        "Феб сребролукий, внемли мне! о ты, что хранящий обходишь
        Хрису, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе!
        Ты благосклонно и прежде, когда я молился, услышал
        И прославил меня, поразивши бедами ахеян;
    455 Так и ныне услышь и исполни моление старца:
        Ныне погибельный мор отврати от народов ахейских".

           Так он взывал, - и услышал его Аполлон сребролукий.
        Кончив молитву, ячменем и солью осыпали жертвы,
        Выи им подняли вверх, закололи, тела освежили,
    460 Бедра немедля отсекли, обрезанным туком покрыли
        Вдвое кругом и на них положили останки сырые.
        Жрец на дровах сожигал их, багряным вином окропляя;
        Юноши окрест его в руках пятизубцы держали.
        Бедра сожегши они и вкусивши утроб от закланных,
    465 Все остальное дробят на куски, прободают рожнами,
        Жарят на них осторожно и, все уготовя, снимают.
        Кончив заботу сию, ахеяне пир учредили;
        Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем;
        И когда питием и пищею глад утолили,
    470 Юноши, паки вином наполнивши доверху чаши,
        Кубками всех обносили, от правой страны начиная.
        Целый ахеяне день ублажали пением бога;
        Громкий пеан Аполлону ахейские отроки пели,
        Славя его, стреловержца, и он веселился, внимая.

    475    Солнце едва закатилось и сумрак на землю спустился,
        Сну предалися пловцы у причал мореходного судна.
        Но лишь явилась Заря розоперстая, вестница утра,
        В путь поднялися обратный к широкому стану ахейцы.
        С места попутный им ветер послал Аполлон сребролукий.
    480 Мачту поставили, парусы белые все распустили;
        Средний немедленно ветер надул, и, поплывшему судну,
        Страшно вкруг киля его зашумели пурпурные волны;
        Быстро оно по волнам, бразды оставляя, летело.
        После, как скоро достигли ахейского ратного стана,
    485 Черное судно они извлекли на покатую сушу
        И, высоко, на песке, подкативши огромные бревна,
        Сами расселись вдруг по своим кораблям и по кущам,

           Он между тем враждовал, при судах оставаяся черных,
        Зевсов питомец, Пелид Ахиллес, быстроногий ристатель.
    490 Не был уже ни в советах, мужей украшающих славой,
        Не был ни в грозных боях; сокрушающий сердце печалью,
        Праздный сидел; но душою алкал он и брани и боя.

           С оной поры наконец двенадцать денниц совершилось,
        И на светлый Олимп возвратилися вечные боги
    495 Все совокупно; предшествовал Зевс. Не забыла Фетида
        Сына молений; рано возникла из пенного моря,
        С ранним туманом взошла на великое небо, к Олимпу;
        Там, одного восседящего, молний метателя Зевса
        Видит на самой вершине горы многоверхой, Олимпа;
    500 Близко пред ним восседает и, быстро обнявши колена
        Левой рукою, а правой подбрадия тихо касаясь,
        Так говорит, умоляя отца и владыку бессмертных:
        "Если когда я, отец наш, тебе от бессмертных угодна
        Словом была или делом, исполни одно мне моленье!
    505 Сына отмети мне, о Зевс! кратковечнее всех он данаев;
        Но его Агамемнон, властитель мужей, обесславил:
        Сам у него и похитил награду, и властвует ею.
        Но отомсти его ты, промыслитель небесный, Кронион!
        Ратям троянским даруй одоленье, доколе ахейцы
    510 Сына почтить не предстанут и чести его не возвысят".

           Так говорила; но, ей не ответствуя, тучегонитель
        Долго безмолвный сидел; а она, как объяла колена,
        Так и держала, припавши, и снова его умоляла:
        "Дай непреложный обет, и священное мание сделай,
    515 Или отвергни: ты страха не знаешь; реки, да уверюсь,
        Всех ли презреннейшей я меж бессмертных богинь остаюся".

           Ей, воздохнувши глубоко, ответствовал тучегонитель:
        "Скорбное дело, ненависть ты на меня возбуждаешь
        Геры надменной: озлобит меня оскорбительной речью;
    520 Гера и так непрестанно, пред сонмом бессмертных, со мною
        Спорит и вопит, что я за троян побораю во брани.
        Но удалися теперь, да тебя на Олимпе не узрит
        Гера; о прочем заботы приемлю я сам и исполню:
        Зри, да уверена будешь,- тебе я главой помаваю.
    525 Се от лица моего для бессмертных богов величайший
        Слова залог: невозвратно то слово, вовек непреложно,
        И не свершиться не может, когда я главой помаваю".

           Рек, и во знаменье черными Зевс помавает бровями:
        Быстро власы благовонные вверх поднялись у Кронида
    530 Окрест бессмертной главы, и потрясся Олимп многохолмный...

           Так совещались они и рассталися. Быстро Фетида
        Ринулась в бездну морскую с блистательных высей Олимпа;
        Зевс возвратился в чертог, и боги с престолов восстали
        В встречу отцу своему; не дерзнул ни один от бессмертных
    535 Сидя грядущего ждать, но во стретенье все поднялися.

           Там Олимпиец на троне воссел; но владычица Гера
        Все познала, увидя, как с ним полагала советы
        Старца пучинного дочь, среброногая матерь Пелида.
        Быстро, с язвительной речью, она обратилась на Зевса:
    540 "Кто из бессмертных с тобою, коварный, строил советы?
        Знаю, приятно тебе от меня завсегда сокровенно
        Тайные думы держать; никогда ты собственной волей
        Мне не решился поведать ни слова из помыслов тайных!"

           Ей отвечал повелитель, отец и бессмертных и смертных:
    545 "Гера, не все ты ласкайся мои решения ведать;
        Тягостны будут тебе, хотя ты мне и супруга!
        Что невозбранно познать, никогда никто не познает
        Прежде тебя, ни от сонма земных, ни от сонма небесных.
        Если ж один, без богов, восхощу я советы замыслить,
    550 Ты ни меня вопрошай, ни сама не изведывай оных".

           К Зевсу воскликнула вновь волоокая Гера богиня:
        "Тучегонитель! какие ты речи, жестокий, вещаешь?
        Я никогда ни тебя вопрошать, ни сама что изведать
        Век не желала; спокойно всегда замышляешь, что хочешь.
    555 Я и теперь об одном трепещу, да тебя не преклонит
        Старца пучинного дочь, среброногая матерь Пелида!
        Рано воссела с тобой и колена твои обнимала;
        Ей помавал ты, как я примечаю, желая Пелида
        Честь отомстить и толпы аргивян истребить пред судами".

    560    Гере паки ответствовал тучегонитель Кронион:
        "Дивная! все примечаешь ты, вечно меня соглядаешь!
        Но произвесть ничего не успеешь; более только
        Сердце мое отвратишь, и тебе то ужаснее будет!
        Если соделалось так, - без сомнения, мне то угодно!
    565 Ты же безмолвно сиди и глаголам моим повинуйся!
        Или тебе не помогут ни все божества на Олимпе,
        Если, восстав, наложу на тебя необорные руки".

           Рек; устрашилась его волоокая Гера богиня
        И безмолвно сидела, свое победившая сердце.
    570 Смутно по Зевсову дому вздыхали небесные боги.
        Тут олимпийский художник, Гефест, беседовать начал,
        Матери милой усердствуя, Гере лилейнораменной:
        "Горестны будут такие дела, наконец нестерпимы,
        Ежели вы и за смертных с подобной враждуете злобой!
    575 Ежели в сонме богов воздвигаете смуту! Исчезнет
        Радость от пиршества светлого, ежели зло торжествует!
        Матерь, тебя убеждаю, хотя и сама ты премудра,
        Зевсу царю окажи покорность, да паки бессмертный
        Гневом не грянет и нам не смутит безмятежного пира.
    580 Если восхощет отец, Олимпиец, громами блестящий,
        Всех от престолов низвергнет: могуществом всех он превыше!
        Матерь, потщися могучего сладкими тронуть словами,
        И немедленно к нам Олимпиец милостив будет".

           Так произнес и, поднявшись, блистательный кубок двудонный
    585 Матери милой подносит и снова так ей вещает:
        "Милая мать, претерпи и снеси, как ни горестно сердцу!
        Сыну толико драгая, не дай на себе ты увидеть
        Зевса ударов; бессилен я буду, хотя и крушася,
        Помощь подать: тяжело Олимпийцу противиться Зевсу!
    590 Он уже древле меня, побужденного сердцем на помощь,
        Ринул, за ногу схватив, и низвергнул с небесного Прага:
        Несся стремглав я весь день и с закатом блестящего солнца
        Пал на божественный Лемнос, едва сохранивший дыханье.
        Там синтийские мужи меня дружелюбно прияли".

    595    Рек; улыбнулась богиня, лилейнораменная Гера,
        И с улыбкой от сына блистательный кубок прияла.
        Он и другим небожителям, с правой страны начиная,
        Сладостный нектар подносит, черпая кубком из чаши.
        Смех несказанный воздвигли блаженные жители неба,
    600 Видя, как с кубком Гефест по чертогу вокруг суетится.

           Так во весь день до зашествия солнца блаженные боги
        Все пировали, сердца услаждая на пиршестве общем
        Звуками лиры прекрасной, бряцавшей в руках Аполлона,
        Пением Муз, отвечавших бряцанию сладостным гласом.

    605    Но когда закатился свет блистательный солнца,
        Боги, желая почить, уклонилися каждый в обитель,
        Где небожителю каждому дом на холмистом Олимпе
        Мудрый Гефест хромоногий по замыслам творческим создал.
        Зевс к одру своему отошел, олимпийский блистатель,
        Где и всегда почивал, как сон посещал его сладкий;
    610 Там он, восшедши, почил, и при нем златотронная Гера.
            
                 Пой, богиня, про гнев Ахиллеса, Пелеева сына,
              Гнев проклятый, страданий без счета принесший ахейцам,
              Много сильных душ героев пославший к Аиду,
              Их же самих на съеденье отдавший добычею жадным
            5 Птицам окрестным и псам. Это делалось, волею Зевса,
              С самых тех пор, как впервые, поссорясь, расстались враждебно
              Сын Атрея, владыка мужей, и Пелид многосветлый.
              
                 Кто ж из бессмертных богов возбудил эту ссору меж ними?
              Сын Лето и Зевса. Царем раздраженный, наслал он
           10 Злую болезнь на ахейскую рать. Погибали народы
              Из-за того, что Хриса-жреца Атрид обесчестил.
              Тот к кораблям быстролетным ахейцев пришел, чтоб из плена
              Вызволить дочь, за нее заплативши бесчисленный выкуп.
              Шел, на жезле золотом повязку неся Аполлона,
           15 И обратился с горячей мольбою к собранью ахейцев,
              Больше всего же - к обоим Атридам, строителям ратей:
              "Дети Атрея и пышнопоножные мужи ахейцы!
              Дай вам бессмертные боги, живущие в домах Олимпа,
              Город приамов разрушить и всем воротиться в отчизну!
           20 Вы же мне милую дочь отпустите и выкуп примите,
              Зевсова сына почтивши, далеко разящего Феба".

                 Все изъявили ахейцы согласие криком всеобщим
              Честь жрецу оказать и принять блистательный выкуп.
              Лишь Агамемнону было не по сердцу это решенье;
           25 Нехорошо жреца он прогнал, приказавши сурово:
              "Чтобы тебя никогда я, старик, не видал пред судами!
              Нечего здесь тебе медлить, не смей и вперед появляться!
              Или тебе не помогут ни жезл твой, ни божья повязка.
              Не отпущу я ее! Состарится дочь твоя в рабстве,
           30 В Аргосе, в нашем дому, от тебя, от отчизны далеко,
              Ткацкий станок обходя и постель разделяя со мною.
              Прочь уходи и меня не гневи, чтобы целым вернуться!"

                 Так он сказал. Испугался старик и, послушный приказу,
              Молча побрел по песку вдоль громко шумящего моря.
           35 От кораблей удалясь, опечаленный старец взмолился
              К сыну прекрасноволосой Лето, Аполлону владыке:
              "Слух преклони, сребролукий, о ты, что стоишь на защите
              Хрисы и Киллы священной и мощно царишь в Тенедосе!
              Если, Сминфей, я когда-либо храм тебе строил на радость,
           40 Если когда пред тобою сжигал многотучные бедра
              Коз и быков, то услыши меня и исполни желанье:
              Пусть за слезы мои отмстят твои стрелы данайцам!"

                 Так говорил он, молясь. И внял Аполлон сребролукий.
              Быстро с вершин олимпийских пошел он, охваченный гневом,
           45 Лук за плечами неся и колчан, отовсюду закрытый;
              Громко крылатые стрелы, трясясь за плечами, звенели
              Вместе с движеньями бога. Он шествовал, ночи подобный.
              Сев вдали от ахейских судов, тетиву натянул он;
              Страшно серебряный лук зазвенел под рукой Аполлона.
           50 Мулов начал сперва и быстрых собак поражать он,
              После того и в людей посыпались горькие стрелы.
              Пламя костров погребальных всечасно пылало повсюду.

                 Девять носилися дней аполлоновы стрелы по стану.
              В день же десятый созвал Ахиллес народ на собранье,
           55 Это внушила ему белорукая Гера богиня:
              Скорбью терзалась она, погибающих видя данайцев.
              Стали сбираться они, и, когда на собранье сошлися,
              С места поднявшись, пред ними сказал Ахиллес быстроногий:
              "Видно, придется, Атрид, после долгих скитаний обратно
           60 Нам возвращаться домой, если смерти избегнуть удастся:
              Страшно и гибельный мор, и война истребляют ахейцев.
              Спросим однако жреца какого-нибудь иль пророка.
              Иль толкователя снов: ведь и сон посылается Зевсом.
              Пусть нам поведает он, отчего Аполлон так рассержен:
           65 Гневен ли он за обет неисполненный, за гекатомбу?
              Или же дыма от жира баранов и коз без порока
              Требует бог, чтобы нас от жестокого мора избавить?"

                 Так произнес он и сел. И тогда пред собраньем ахейцев
              Встал Калхас Фесторид, превосходный гадатель по птицам.
           70 Ведал, премудрый, он все, что было, что есть и что будет,
              И по просторам морским направлял корабли к Илиону
              Силой гадания, данной ему Аполлоном владыкой.
              Добрых намерений полный, взял слово и стал говорить он:
              "О Ахиллес! Объяснить мне велишь ты, любимец Зевеса,
           75 Гнев Аполлона, далеко разящего бога-владыки.
              Я объясню. Но пойми и меня, - поклянися мне раньше,
              Что защитить пожелаешь меня и рукою, и словом.
              Думаю, сильно придется разгневать мне мужа, который
              Аргосом правит, которому все здесь ахейцы послушны.
           80 Страшен для низшего царь, если злобу его он возбудит.
              Вспыхнувший гнев он хотя и смиряет на первое время,
              Но сокровенную злобу, покуда ее не проявит,
              В сердце таит. Рассуди ж и скажи мне, спасешь ли меня ты?"

                 Тотчас Калхасу в ответ сказал Ахиллес быстроногий:
           85 "Смело веление бога открой нам, какое б ни знал ты.
              Фебом клянусь я, Зевеса любимцем, которому также
              Молишься сам ты, Калхас, открывая веления бога:
              Нет, пред судами, покуда живу на земле и смотрю я,
              Рук тяжелых, клянусь, никто на тебя не поднимет
           90 В стане пространном данайцев, хоть будь это сам Агамемнон,
              Властию нынче верховной гордящийся в войске ахейском!"

                 Сердцем тогда осмелел и сказал безупречный гадатель:
              "Сердится не за обет неисполненный иль гекатомбу
              Феб, но за Хриса жреца: обидел его Агамемнон,
           95 Дочь ему выдать назад отказался и выкуп отвергнул.
              Этого ради карает нас бог, и еще покарает.
              Не отведет от данайцев постыдной он гибели прежде,
              Чем быстроглазую дочь отцу не вернете обратно
              Даром, без выкупа, - прежде, чем в Хрису святой гекатомбы
          100 Не привезете. Тогда лишь на милость мы бога преклоним".

                 Слово окончил и сел Фесторид. И с места поднялся
              Сын Атрея, герой Агамемнон пространнодержавный.
              Гневом пылал он. В груди его мрачное сердце ужасной
              Злобой наполнилось. Ярко глаза загорелись огнями.
          105 Прежде всего он Калхасу ответил, зловеще взглянувши:
              "Бед предвещатель! Хорошего ты никогда не сказал мне!
              Вечно приятно тебе только бедствия людям пророчить.
              Доброго слова ни разу ты нам не сказал, не поведал.
              Вот и теперь объявляешь ты всем, как речение бога,
          110 Будто бы беды данайцам за то ниспослал Дальновержец,
              Что за прекрасную Хрисову дочь я блистательный выкуп
              Не пожелал получить. Ну да! Я хочу ее очень
              Дома иметь; Я ее Клитемнестре, законной супруге,
              Предпочитаю: нисколько не хуже она Клитемнестры
          115 Станом своим и лицом, своими делами и нравом.
              Но соглашаюсь: ее возвращу, если требует польза.
              Лучше желаю я видеть спасенье, чем гибель народа.
              Вы ж мне награду тотчас приготовьте, чтоб я средь ахейцев
              Не оставался один безнаградным, - прилично ли это?
          120 Сами вы видите все, что свою я теряю награду".

              Так он сказал. И ответил ему Ахиллес быстроногий:
              "Сын многославный Атрея, корыстнейший муж между всеми!
              Высокодушным ахейцам где взять тебе эту награду?
              Мы не имеем нигде сохраняемых общих сокровищ;
          125 Что в городах разоренных мы добыли, всё поделили;
              А отбирать у народа, что было дано, не годится.
              Лучше ее возврати в угождение богу. А после
              Втрое и вчетверо все мы, ахейцы, за это заплатим,
              Если поможет нам Зевс крепкостенную Трою разрушить".

          130    Сыну Пелея в ответ сказал Агамемнон владыка:
              "Доблестен ты, Ахиллес, на бессмертных похожий, - однако
              Полно лукавить: меня провести иль склонить не сумеешь!
              Хочешь, чтоб сам обладал ты наградой, а я, обойденный,
              Так, без нее бы сидел? И велишь, чтобы эту отдал я?
          135 Пусть же ахейцы меня удовольствуют новой наградой,
              Столь же приятною сердцу, вполне равноценною с первой.
              Если же в том мне откажут, то сам я приду и награду
              Или твою заберу, иль Аяксову, иль Одиссея
              Дать заставлю; и рад тот не будет, к кому я явлюся!
          140 Все это, впрочем, подробно обдумать мы сможем и после.
              Нынче же черный корабль на священное море мы спустим,
              Выберем тщательно лучших гребцов, гекатомбу поставим
              И Хрисеиду посадим, прекрасноланитную деву.
              Станет один во главе кто-нибудь, разумный в советах, -
          145 Идоменей, Одиссей ли божественный, храбрый Аякс ли,
              Или и сам ты, Пелид, ужаснейший между мужами,
              С тем, чтобы жертвою к нам Дальновержца на милость подвигнуть".

                 Гневно взглянув на него, отвечал Ахиллес быстроногий:
              "Эх, ты, в бесстыдство одетый, о выгоде все твои думы!
          150 Кто из ахейцев захочет твои предложения слушать -
              В путь отправляться какой-то иль храбро с врагами сражаться?
              Я за себя ли пришел, чтобы против троян-копьеборцев
              Здесь воевать? Предо мною ни в чем не повинны троянцы.
              Ни лошадей, ни коров у меня ведь они не угнали, - 
          155 В счастливой Фтии моей, многолюдной, плодами богатой,
              Нив никогда не топтали; безмерные нас разделяют
              Горы, покрытые лесом, и шумные воды морские.
              Нет, для тебя мы, бесстыдник, пришли, чтобы ты был доволен,
              Честь Менелая блюдем и твою, образина собачья!
          160 Ты ж за ничто это все почитаешь и все презираешь.
              Также и мне ты грозишь, что моей завладеешь добычей,
              Подвигов тяжких наградой ахейцами мне присужденной.
              Но никогда не имею награды я равной с твоею,
              Если ахейцы какой-нибудь город троянский захватят.
          165 Больше всего нас приводят к победе средь сечи жестокой
              Эти вот руки мои; но как только дележ наступает,
              Дар богатейший - тебе. А я, и немногим довольный,
              В стан свой к судам возвращаюсь, трудом боевым истомленный.
              Еду теперь же во Фтию! Гораздо приятней вернуться
          170 На кораблях изогнутых домой. Посрамленный тобою,
              Не собираюсь тебе умножать здесь богатств и запасов!"

                 Тут возразил Ахиллесу владыка мужей Агамемнон:
              "Что же, беги, если хочешь! Не я умолять тебя стану
              Ради меня оставаться; останутся здесь и другие;
          175 Честь мне окажут они, а особенно Зевс промыслитель.
              Всех ненавистней ты мне меж царями, питомцами Зевса.
              Только раздоры, война и сраженья тебе и приятны.
              Да, ты рукою могуч. Но ведь это дано тебе богом.
              В дом возвращайся к себе с кораблями своими, с дружиной.
          180 Правь мирмидонцами там. По тебе я, поверь, не печалюсь,
              Гнев твой меня не страшит, а грозить тебе буду я вот как:
              Феб-Аполлон у меня Хрисеиду мою отнимает, -
              Пусть! Ее на моем корабле и с моею дружиной
              Я отошлю; но к тебе я приду и твою Брисеиду
          185 Сам уведу, награду твою, чтобы ясно ты понял,
              Силой насколько я выше тебя, и чтоб каждый страшился
              Ставить со мною себя наравне и тягаться со мною!"

                 Так говорил он. И яростный гнев охватил Ахиллеса.
              Сердце в груди волосатой меж двух колебалось решений:
          190 Или, острый свой меч обнажив, у бедра его бывший,
              В разные стороны всех разбросать и убить Атреида,
              Или же гнев прекратить, смирив возмущенное сердце.
              В миг, как подобными думами разум и сердце волнуя,
              Страшный свой меч из ножен извлекал он, явилась Афина
          195 С неба; послала ее белорукая Гера богиня,
              Сердцем обоих любя и равно об обоих заботясь.
              Став позади Ахиллеса, коснулась волос его русых,
              Видима только ему, никому же из прочих незрима.
              Быстро назад обернулся Пелид изумленный; узнал он
          200 Сразу Палладу-Афину; блестели глаза ее страшно.
              Громким голосом ей он слова окрыленные молвил:
              "Дочь Эгиоха, зачем ты сюда ниспустилась с Олимпа?
              Иль пожелалось тебе увидать Агамемнона наглость?
              Но говорю я тебе, и я это намерен исполнить:
          205 Скоро он дух свой чрезмерной своею надменностью сгубит!"

                 Так отвечала ему совоокая дева Афина:
              "Бурный твой гнев укротить я сошла, если будешь послушен,
              С неба; послала меня белорукая Гера богиня,
              Сердцем обоих любя и равно об обоих заботясь.
          210 Ну, оканчивай ссору, рукою меча не касайся!
              Словом, впрочем, ругайся, каким тебе будет угодно.
              Вот что тебе я скажу, и все это исполнится точно:
              Вскоре тебе здесь дарами такими ж прекрасными втрое
              За оскорбленье заплатят. Сдержись же и нам повинуйся!"

          215    Ей отвечая, промолвил тогда Ахиллес быстроногий:
              "Вашего с Герою слова, богиня, я слушаться должен,
              Как бы духом гнев ни владел, ибо так оно лучше.
              Тем, кто послушен богам, и боги охотно внимают".

                 На рукоятке серебряной стиснув тяжелую руку,
          220 Меч свой огромный в ножны опустил Ахиллес, покоряясь
              Слову Афины. Она ж на Олимп воротилась обратно
              В дом Эгиоха-Зевеса, в собрание прочих бессмертных.
              Сын же Пелея с словами суровыми тотчас к Атриду
              Вновь обратился, и в сердце нисколько не сдерживал гнева:
          225 "Пьяница жалкий с глазами собаки и с сердцем оленя!
              Ты никогда ни в сраженье отправиться вместе с народом,
              Ни очутиться в засаде с храбрейшими рати мужами
              Сердцем своим не решался. Тебе это кажется смертью.
              Лучше и легче в сто раз по широкому стану ахейцев
          230 Грабить дары у того, кто тебе прекословить посмеет.
              Царь, пожиратель народных богатств, - над презренными царь ты!
              Будь иначе, - в последний бы раз ты нахальничал нынче.
              Но говорю я тебе и великою клятвой клянуся, -
              Этим жезлом я клянусь, который ни листьев, ни веток
          235 Вновь не испустит, однажды в горах от ствола отделенный,
              Зелени больше не даст, раз медь уж с него удалила
              Листья с корой и ветвями; теперь его носят в ладонях
              Судьи, ахейцев сыны, уставы блюдущие Зевса.
              Пусть этот жезл тебе будет моею великою клятвой:
          240 Время придет, и ахейцев сыны возжелают Пелида
              Все до последнего; горько крушась, ты помочь им не сможешь
              В битве, когда под ударами Гектора-мужеубийцы
              Будут толпами они погибать; истерзаешь ты скорбью
              Сердце свое, что ахейца храбрейшего так обесчестил!"

          245    Так сказал Ахиллес и, стремительно на землю бросив
              Жезл, золотыми гвоздями обитый, уселся на место.
              Сидя напротив, Атрид бушевал. Тут сладкоречивый
              Нестор поднялся, пилосский оратор с голосом звучным.
              Слаще пчелиного меда текли с языка его речи.
          250 Два поколенья исчезло людей, предназначенных к смерти,
              С кем родился он когда-то и вырос в хранимом богами
              Пилосе, - третьим уже поколеньем старик управлял там.
              Добрых исполненный чувств, обратился он к ним и промолвил:
              "Горе! Великая скорбь на ахейскую землю нисходит!
          255 Как ликовали б владыка Приам и Приамовы дети,
              Сколь беспредельную радость троянцы бы все испытали,
              Если б узнали, какую вы распрю затеяли оба, -
              Вы, меж данайцев в собраниях первые, первые в битвах!
              Мой не отриньте совет: ведь на много меня вы моложе.
          260 Знал я когда-то мужей и сильнее, чем вы, и храбрее;
              С ними я дело имел, и они не гнушалися мною.
              Нет, подобных мужей не видал я и ввек не увижу, -
              Воинов, как Пирифой и Дриант, предводитель народов,
              Иль как Эскадий, Кеией, Полифем, небожителям равный,
          265 Иль порожденный Эгеем Тезей, на бессмертных похожий.
              Были то люди могучие, слава сынов земнородных.
              Были могучи они, с могучими в битвы вступали,
              Горных чудовищ сражали, ввергая в ужасную гибель.
              Был я, однако, и с ними в содружестве, Пилос покинув,
          270 Издалека к ним пришедши: меня они вызвали сами.
              Тех побеждал я чудовищ один на один. А сражаться
              С ними никто б из людей не осмелился, нынче живущих.
              Слушали речи мои и советы мои принимали
              Эти люди. Примите и вы. Так было бы лучше.
          275 Ты, Агамемнон, хоть властью силен, не лишай Ахиллеса
              Девушки: раньше в награду ему ее дали ахейцы.
              Также и ты, Пелеид, с царем перестань препираться:
              Чести подобной, как он, не имел ни единый доныне
              Царь-скиптроносец, которого Зевс возвеличивал славой.
          280 Пусть ты очень силен, пусть богинею на свет рожден ты,
              Все ж тебя выше Атрид: людей ему больше подвластно.
              Сердце свое усмири, Атреид, я тебя умоляю,
              Гнев прекрати на Пелида: сильнейшим он служит оплотом
              Всем нам в войне злополучной, которую нынче ведем мы".

          285    Нестору молвил в ответ повелитель мужей Агамемнон:
              "Так, справедливо ты все говоришь и разумно, о старец!
              Но человек этот всех тут желает собою превысить,
              Хочет начальствовать всеми и всеми решительно править,
              Хочет указывать всем. Но навряд ли ему подчинятся.
          290 Или вечные боги создали его копьеборцем
              Лишь для того, чтобы бранными всех осыпал он словами?"

                 Речь его перебив, отвечал Ахиллес многосветлый:
              "Трусом ничтожным меня справедливо бы все называли,
              Если б во всем, что ни скажешь, тебе уступал я безмолвно.
          295 Этого требуй себе от другого кого-нибудь; мне же
              Ты не приказывай: я подчиняться тебе не желаю!
              Слово иное скажу, и обдумай его хорошенько:
              В бой руками вступать из-за девушки я не намерен
              Против тебя иль другого кого: вы взяли, что дали.
          300 Но ничего из другого, что есть пред судном моим черным,
              Против воли моей захватив, унести ты не сможешь!
              Если же хочешь, попробуй, пускай и вот эти увидят:
              Черная кровь из тебя вдоль копья моего заструится!"

                 Так меж собою сражаясь словами враждебными, оба
          305 С мест поднялись и собранье ахейских дружин распустили.
              В ставку свою к кораблям равнобоким Пелид богоравный
              Шаг свой направил, при нем и Патрокл с мирмидонской дружиной,
              Сын же Атрея на море спустил быстроходное судно,
              Двадцать выбрал гребцов, погрузил на него гекатомбу,
          310 Дар Аполлону, и сам прекрасную Хрисову дочерь
              Взвел на корабль. А начальником встал Одиссей многоумный.

                 Сели они на корабль и поплыли дорогою влажной.
              Сын же Атрея отдал народам приказ очищаться.
              Все очищались они и нечистое в море бросали.
          315 В жертву потом принесли у всегда беспокойного моря
              Фебу они гекатомбу из коз и быков без порока.
              Запах горящего жира в дыму заклубился до неба.

                 Так они в стане трудились. Атрея же сын Агамемнон
              Ссоры кончать не хотел, которой грозил Ахиллесу,
          320 Но обратился со словом к Талфибию и Еврибату, -
              Вестники были его и проворные спутники оба:
              "В стан отправляйтесь скорей к Ахиллесу, Пелееву сыну,
              За руки взяв, уведите прекрасную дочерь Брисея.
              Если же он вам откажет, то девушку сам заберу я,
          325 С большим пришедши числом, и хуже тогда ему будет".

                 Так он сказал и послал их, напутствуя строгою речью.
              Молча оба пошли вдоль всегда беспокойного моря.
              В стан мирмидонцев пришли, к кораблям, и нашли Ахиллеса,
              Пред кораблем чернобоким и ставкой своею сидевшим.
          330 Их увидав пред собою, не радость Пелид обнаружил.
              Оба смутились они и, стыдясь Ахиллеса, стояли,
              Не обращаясь с вопросом к нему и не молвя ни слова.
              Их в своем сердце он понял и к посланным так обратился:
              "Радуйтесь, други глашатаи, вестники Зевса и смертных!
          335 Ближе идите: Атрид, а не вы предо мною виновны.
              Он вас сюда посылает за девой прекрасноланитной.
              Богорожденный Патрокл, пойди приведи Брисеиду,
              Дай увести. Но да будут свидетели оба они же
              Перед лицом всеблаженных богов и людей земнородных
          340 И пред самим бессердечным царем, если некогда снова
              Надобность будет во мне, чтоб от смерти избавить позорной
              Прочих ахейцев! Безумствует он в погубительных мыслях,
              "Прежде" и "после" связать не умеет, не может придумать,
              Как, пред судами своими сражаясь, спастися ахейцам".

          345    Так он сказал. И Патрокл дорогого послушался друга.
              Вывел из ставки Пелида прекрасную он Брисеиду,
              Отдал послам, и они к кораблям удалились ахейским.
              С ними пошла поневоле и женщина. Тотчас покинул,
              Весь в слезах, друзей Ахиллес и, от всех в отдаленьи,
          350 Сел близ седого прибоя. Смотря в винночерное море,
              Руки вперед протянул и к матери милой взмолился:
              "Мать моя! Так как на свет родила ты меня кратковечным,
              Чести не должен ли был даровать мне высокогремящий
              Зевс Олимпиец? Теперь же и малой меня он лишает.
          355 Злую обиду широкодержавный Атрид Агамемнон
              Мне причинил: отобрал у меня и присвоил награду".

                 Так он в слезах говорил. И владычица мать услыхала,
              Сидя в морской глубине у родителя старца Нерея.
              Быстро из моря седого, как легкое облако, выйдя,
          360 Села близ милого сына она, проливавшего слезы,
              Нежно ласкала рукой, называла и так говорила:
              "Что ты, дитя мое, плачешь? Какая печаль посетила
              Сердце твое? Не скрывай, расскажи, чтобы знали мы оба!"

                 Матери, тяжко вздыхая, сказал Ахиллес быстроногий:
          365 "Знаешь сама. Для чего тебе, знающей все, говорить мне?
              Мы на священную Фиву, Гетиона город, ходили
              И разгромили его, и добычу представили в стан наш.
              Все хорошо меж собой ахейцев сыны поделили.
              Дочь прекрасную Хриса они Агамемнону дали.
          370 Хрис, священнослужитель без промаху бьющего Феба,
              К быстрым пришел кораблям меднолатных ахейцев, желая
              Пленную вызволить дочь, заплативши бесчисленный выкуп.
              Шел, на жезле золотом повязку неся Аполлона,
              И обратился с горячей мольбою к собранью ахейцев,
          375 Больше всего же к обоим Атридам, строителям ратей.
              Все изъявили ахейцы согласие криком всеобщим
              Честь жрецу оказать и принять блистательный выкуп.
              Лишь Агамемнону было не по сердцу это решенье.
              Нехорошо жреца он прогнал оскорбительным словом.
          380 В гневе старец обратно пошел. Аполлон дальновержец
              Принял молитву его, ибо очень он мил Аполлону.
              Злая стрельба началась по ахейцам. Густыми толпами
              Воины гибли. Повсюду носилися божий стрелы
              С края на край по широкому стану. Тогда прорицатель,
          385 Знающий точно глагол Стреловержца, его нам поведал.
              Первым я подал совет преклонить к милосердию бога.
              Злоба Атрида взяла. Немедленно с места поднявшись,
              Стал мне словами грозить. И угрозы свои он исполнил!
              В Хрису ахейцы везут быстроглазую девушку эту
          390 В быстром своем корабле и дары посылают владыке.
              В ставку ж мою приходили недавно послы от Атрида
              И увели Брисеиду, мне данную общим решеньем.
              Если только ты можешь, вступись за отважного сына!
              К Зевсу пойди на Олимп, умоли его, если услугу
          395 Сердцу его оказала ты в чем-либо словом иль делом.
              Часто ребенком в чертогах отца приходилось мне слышать,
              Как ты хвалилась, что только тобою одной из бессмертных
              Зевс чернооблачный был охранен от беды и позора
              В день, как его олимпийцы другие сковать собирались, -
          400 Гера, с ней Посейдон и дева Паллада-Афина.
              Ты же, богиня, пришла и от уз избавила Зевса,
              Быстро призвав на Олимп многохолмный сторукого в помощь;
              Имя ему Бриарей у богов, у людей же - Эгеон.
              Силою страшной своею он даже отца превосходит.
          405 Возле Крониона сел он в сознании радостном силы,
              Боги в ужас пришли и сковывать Зевса не стали.
              Это напомни ему и моли, обнимая колени.
              Не пожелает ли он подать свою помощь троянцам
              И, избивая ахейцев, прогнать их до самого моря
          410 И до судов, чтоб царя своего распознали ахейцы,
              Чтобы узнал и широкодержавный Атрид Агамемнон,
              Как погрешил он, ахейца храбрейшего так обесчестив!"

                 Слезы из глаз проливая, ему отвечала Фетида:
              Горе мне, сын мой! Зачем для страданий тебя родила я?
          415 Если бы ты пред судами, без слез, в безопасности полной
              Мог оставаться! Недолог твой век, и конец его близок!
              Нынче ты вместе и всех кратковечней, и всех злополучней.
              Не на веселую долю, дитя, тебя родила я в чертогах!
              На многоснежный Олимп я отправлюсь, метателю молний
          420 Все расскажу, и, быть может, его убедить мне удастся.
              Ты же теперь оставайся пока при судах быстроходных,
              Гнев на ахейцев питай, и от битв удержись совершенно.
              Зевс к Океану вчера к беспорочным на пир эфиопам
              Отбыл, а следом все вместе другие бессмертные боги.
          425 Но на двенадцатый день на Олимп он опять возвратится.
              К меднопорожным палатам Кронида тогда я отправлюсь
              И, до его прикоснувшись колен, умолить постараюсь".

                 Так сказав, отошла, Ахиллеса оставив на месте
              С сердцем, исполненным гнева за женщину с поясом пышным,
          430 Взятую силой и против желанья ее. Одиссей же
              Хрисы достиг и святую с собою привез гекатомбу.
              В гавань глубокую Хрисы войдя, спустили ахейцы
              Вмиг паруса и, свернув их, в черный корабль уложили.
              Мачту к гнезду притянули, поспешно спустив на канатах,
          435 Сели за весла и к пристани судно свое подогнали.
              Выбросив якорный камень, причальный канат укрепили,
              Вышли на берег крутой, многошумным кипящий прибоем,
              И гекатомбу с судна Дальновержцу свели Аполлону.
              Вслед сошла и дочь жреца на берег родимый.
          440 Деву тогда, к алтарю подведя, Одиссей многоумный
              В руки отцу передал и такое сказал ему слово:
              "Хрис! Повелитель мужей Агамемнон меня присылает
              Дочь тебе возвратить и священную здесь гекатомбу
              Фебу принесть за данайцев, чтоб милостив был к нам владыка,
          445 В гневе великом наславший на нас многостонные беды".

                 Так он сказал и вручил Хрисеиду. И, радуясь, принял
              Дочь дорогую отец. Между тем гекатомбную жертву
              Быстро вокруг алтаря разместили ахейцы в порядке,
              Руки умыли и зерна ячменные подняли кверху.
          450 Жрец между ними с руками воздетыми громко молился:
              "Слух преклони, сребролукий, о ты, что стоишь на защите
              Хрисы и Киллы священной и мощно царишь в Тенедосе!
              Ты на молитву мою благосклонно на-днях отозвался
              И возвеличил меня, поразивши ахейцев бедою.
          455 Так же и ныне молю: на мое отзовися желанье
              И отврати от данайцев теперь же позорную гибель!"

                 Так говорил он, молясь. И его Дальновержец услышал.
              Стали ахейцы молиться, осыпали зернами жертвы,
              Шеи им подняли вверх, закололи и кожи содрали,
          460 Вырезав бедра затем, обрезанным жиром в два слоя
              Их обернули и мяса кусочки на них положили.
              Сжег их старик на дровах, багряным вином окропляя.
              Юноши, около стоя, в руках пятизубцы держали.
              Бедра предавши огню и отведавши потрохов жертвы,
          465 Прочее всё, на куски разделив, вертелами проткнули,
              Сжарили их на огне осторожно и с вертелов сняли.
              Кончив работу, они приступили к богатому пиру.
              Все пировали, и не было в равном пиру обделенных.
              После того, как питьем и едой утолили желанье,
          470 Юноши, вливши в кратеры напиток до самого верху,
              Всем по кубкам разлили, свершив перед тем возлиянье.
              Пеньем весь день ублажали ахейские юноши бога.
              В честь Аполлона пэан прекрасный они распевали,
              Славя его, Дальновержца. И он веселился, внимая.

          475    После того же, как солнце зашло и сумрак спустился,
              Спать улеглися ахейцы вблизи корабельных причалов.
              Но лишь взошла розоперстая, рано рожденная Эос,
              В путь они двинулись снова к пространному стану ахейцев.
              Ветер попутный ахейцам послал Аполлон Дальновержец.
          480 Белые вверх паруса они подняли, мачту поставив,
              Парус срединный надулся от ветра, и ярко вскипели
              Воды пурпурного моря под носом идущего судна;
              Быстро бежало оно, свой путь по волнам совершая.
              После того, как достигли пространного стана ахейцев,
          485 Черное судно они далеко оттащили на сушу
              И над песком на высоких подпорках его укрепили.
              Сами же все разошлись по своим кораблям и по стану.

                 Он же враждою кипел, при судах оставаяся быстрых, -
              Богорожденный Пелид, герой Ахиллес быстроногий;
          490 Не посещал он собраний, мужей покрывающих славой,
              И не участвовал в грозных сраженьях. Терзаяся сердцем,
              Праздно сидел, но томился по воинским кликам и битвам.

                 Срок между тем миновал, и с зарею двенадцатой снова
              Вечно живущие боги к себе на Олимп возвратились
          495 Вместе все; во главе их Кронид. Не забыла наказов
              Сына Фетида. Поднявшись из волн многошумного моря,
              С ранним туманом взошла на Олимп и великое небо.
              Там Громовержца сидящим нашла одиноко, без прочих,
              На высочайшей вершине горы многоглавой Олимпа.
          500 Села пред Зевсом владыкой, колени его охватила
              Левой рукой, а правой его подбородка коснулась
              И начала говорить, умоляя Крониона-Зевса:
              "Зевс, наш отец! Если в прошлом когда оказала услугу
              Я тебе словом иль делом, исполни мое мне желанье:
          505 Сына почти моего, - кратковечнее всех остальных он.
              Ныне обидел его повелитель мужей Агамемнон:
              Отнял награду и сам, отобравши, добычей владеет.
              Так отомсти же за сына, премудрый Зевес олимпийский!
              Войску троянцев даруй одоленье, покуда ахейцы
          510 Сына почтить не придут и почета ему не умножат".

                 Так говорила. И ей ничего не ответил Кронион.
              Долго сидел он безмолвно. Фетида же, как охватила,
              Так и держала колени его и взмолилася снова:
              "Дай непреложный обет, головою кивни в подтвержденье
          515 Иль откажи; ты ведь страха не знаешь; скажи, чтобы ясно
              Я увидала, как мало мне чести меж всеми богами".

                 Ей с большим раздраженьем сказал облаков собиратель:
              "Дело плохое! Меня принуждаешь ты ссору затеять
              С Герою. Станет она раздражать меня бранною речью.
          520 Вечно она средь богов уж и так на меня нападает
              И говорит, что в боях помогать я стараюсь троянцам.
              Но удалися теперь, чтоб тебя не заметила Гера.
              Сам ко всему приложу я заботу, пока не исполню.
              Вот, головой я кивну, чтоб была ты уверена твердо.
          525 Это - крепчайший залог меж богов нерушимости слова,
              Данного мной: невозвратно то слово, вовек непреложно
              И не свершиться не может, когда головою кивну я".

                 Молвил Кронион и иссиня-черными двинул бровями;
              Волны нетленных волос с головы Громовержца бессмертной
          530 На плечи пали его. И Олимп всколебался великий.

                 Так порешив, они оба друг с другом расстались. Фетида
              Ринулась в бездну морскую с блестящих вершин олимпийских,
              Зевс же направился в дом свой. Все боги немедля с седалищ
              Встали навстречу отцу; не посмел ни один из бессмертных
          535 Сидя входящего встретить, но на ноги все поднялися.

                 Там он в кресло уселся свое. Белорукая Гера
              Все поняла, увидавши, как он совещался о чем-то
              С дочерью старца морского, серебряноногой Фетидой.
              Тотчас с язвительной речью она обратилася к Зевсу:
          540 "Кто там опять из богов совещался с тобою, коварный?
              Очень ты любишь один, избегая общенья со мною,
              Тайно решенья свои принимать. Никогда не посмел ты
              Прямо, от сердца, хоть слово сказать мне о том, что задумал".

                 Гере на это ответил отец и бессмертных и смертных:
          545 "Гера! Решенья мои не всегда ты надейся услышать.
              Тяжки, поверь мне, они тебе будут, хоть ты и жена мне.
              То, что услышать возможно, никто никогда не узнает
              Раньше тебя - ни из вечных богов, ни из смертнорожденных.
              Те же решенья, что я без богов пожелаю обдумать,
          550 Не добивайся разведать и ты, и расспросов не делай".

                 После того отвечала ему волоокая Гера:
              "Что за слова, жесточайший Кронид, ты ко мне обращаешь?
              Разве тебе я расспросами так уж когда докучаю?
              Можешь себе преспокойно решать, что только захочешь.
          555 Нынче ж я страшно боюсь, что окажешься ты проведенным
              Дочерью старца морского, серебряноногой Фетидой.
              Утром сидела с тобою она, обнимала колени;
              Ей ты, наверно, кивком подтвердил, что почтишь Ахиллеса,
              И обещался немало мужей погубить пред судами".

          560    Гере на это ответил Зевес, собирающий тучи:
              "Гера, дивлюсь я тебе! Все заметишь ты, все ты узнаешь!
              Этим, однако, достичь ничего ты не сможешь, а только
              Больше меня оттолкнешь. И хуже придется тебе же.
              Если я так поступаю, то, значит, мне это угодно!
          565 Лучше сиди и молчи, и тому, что скажу, повинуйся.
              Все божества, сколько есть на Олимпе, тебе не помогут,
              Если я, встав, наложу на тебя необорные руки".

                 Молвил. И страх овладел волоокой владычицей Герой.
              Молча сидела она, смирив свое милое сердце.
          570 В негодованьи молчали другие небесные боги.
              Славный же мастер Гефест с такой обратился к ним речью.
              Мать успокоить хотелось ему, белорукую Геру.
              "Горестны будут такие дела и совсем нетерпимы,
              Если вы оба начнете вражду меж собой из-за смертных,
          575 Шумную ссору подняв пред богами! Какая же будет
              Радость от светлого пира, когда торжествует худое!
              Мать, я тебя убеждаю, хоть ты и сама понимаешь, -
              Сделай приятное Зевсу родителю, чтобы опять он
              Не раздражился и нам не смутил бы прекрасного пира.
          580 Стоит ему захотеть, - и мгновенно Кронид молневержец
              Выбьет всех из седалищ: намного ведь нас он сильнее.
              Мягкими, мать, постарайся его успокоить словами.
              Милостив станет тотчас после этого к нам Олимпиец".

                 Так он сказал и, поднявшись с сидения, кубок двуручный
           585 Подал матери милой и вновь обратился к ней с речью:
              "Мать моя, духом сдержись и терпи, как бы ни было горько,
              Чтобы тебя, дорогую мою, под ударами Зевса
              Я не увидел. Тогда не смогу я, хотя б и крушился,
              Помощь тебе оказать: Олимпийцу противиться трудно!
          590 Он уж однажды меня, когда я вмешаться пытался,
              За ногу крепко схватил и с небесного бросил порога.
              Несся стремглав я весь день и тогда лишь, когда заходило
              Солнце, на Лемнос упал; чуть-чуть только духу осталось.
              Там уж меня подобрали немедля синтийские мужи".

          595    Так сказал. Улыбнулась в ответ белорукая Гера
              И приняла, улыбнувшись, наполненный кубок от сына.
              Начал потом наполнять он и чаши у прочих бессмертных,
              Справа подряд, из кратера им сладостный черпая нектар.
              Неумолкающий подняли смех блаженные боги,
          600 Глядя, как по дому с кубком Гефест, задыхаясь, метался.

                 Так целый день напролет до зашествия солнца в весельи
              Все пировали, и не было в равном пиру обделенных.
              Дух услаждали они несравненной формингою Феба,
              Пением Муз, голосами прекрасными певших посменно.
          605 После того же, как солнца сияющий свет закатился,
              Спать бессмертные боги отправились, - в дом к себе каждый,
              В те места, где Гефест, знаменитый хромец обеногий,
              Им построил дома с великим умом и искусством.
              А молневержец Зевес к постели пошел, на которой
          610 Спал обычно, когда к нему сладостный сон ниспускался.
              Там он, взошедши, почил, и при нем златотронная Гера.


Сайт создан в системе uCoz