Восемнадцатый год войны
Летняя кампания
Прибытие Гилиппа в Сицилию и занятие им Лабдала (1-3)
Сооружение укреплений сиракусянами на Эпиполах, афинянами на Племмирии. Два сухопутных сражения (4-6)
Прибытие коринфских, ампракиотских и левкадских кораблей в Сиракусы и дальнейшие приготовления сиракусян к войне (7)
Обращение Никия за помощью в Афины (8)
Поход Еветиона и Пердикки на Амфиполь (9)
Зимняя кампания
Письмо Никия к афинянам и постановление афинян. Назначение Евримедонта и Демосфена (10-16)
Снаряжение Демосфеном второй большой экспедиции. Отправка афинских кораблей против коринфян (17)
Сборы лакедемонян к вторжению в Аттику и к укреплению Декелей (18)
1 Гилипп и Пифен, починив свои корабли, перешли из Таранта к Локрам Эпизефирским. Получая теперь более точные сведения, именно, что Сиракусы еще не совсем заперты окопами, что, напротив, войску можно еще, подойдя к городу через Эпиполы, войти в него, Гилипп и Пифен стали совещаться о том, рискнуть ли им проникнуть в гавань морем, оставив Сицилию справа, или же плыть сначала к Гимере, имея Сицилию с левой стороны, присоединить как самих гимерян, так и другое войско, какое удастся склонить к тому, и подойти к Сиракусам сухим путем. (2) Решено было плыть к Гимере, особенно ввиду того, что у Регия не было еще тех четырех аттических кораблей, которые все-таки отрядил Никий, когда узнал, что пелопоннесцы находятся у Локров. Пелопоннесцы успели переправиться через пролив до появления сторожевых кораблей афинян, пристали к берегу у Регия и Мессены и достигли Гимеры. (3) Там они вытащили свои корабли на сушу, уговорили гимерян принять участие в походе, следовать за ними и доставить вооружение всем тем гребцам, какие его не имели; затем они послали селинунтянам требование встретить их в определенном месте с войском. (4) Кое-какой небольшой отряд обещали прислать им и гелеяне, а также некоторые сикулы, которые теперь готовы были присоединиться к ним с гораздо большим рвением, нежели прежде: незадолго до того умер Архонид, довольно могущественный и к афинянам расположенный царь некоторых сикулов в области Гимеры, и, кроме того, стало видно, с какою поспешностью явился Гилипп из Лакедемона. (5) Гилипп вооружил и взял с собою своих около семисот человек гребцов и корабельных воинов, тяжело- и легковооруженных гимерян вместе тысячу человек и сто всадников гимерян, небольшое число легковооруженных и конных селинунтян, немного гелеян, всего до тысячи сикулов, и двинулся к Сиракусам.
в гавань: большую, которая лишь отчасти была в руках афинян (VI. 102.3), или в малую (VII. 22.1).
Архонид: союзник могущественного вождя сикулов Дукетия, который нападал на греческие колонии в Сицилии. Архонид умер в 415 г. Диод. Сиц. XI. 76 сл.; XII. 8. 29.
2 Тем временем коринфяне со всем флотом спешили от Левкады1 на помощь Гилиппу с возможною для них быстротою, а Гонгил, один из военачальников коринфских, после всех отправившийся с одним кораблем, прибыл в Сиракусы ранее всех, незадолго до Гилиппа. (2) Узнав, что сиракусяне собираются созвать народное собрание с целью положить конец войне, Гонгил удерживал их от этого и ободрял, указывая, что идут сверх того еще и другие корабли и военачальник Гилипп, сын Клеандрида, посланный лакедемонянами. (3) Сиракусяне воспрянули духом и немедленно со всем войском вышли навстречу Гилиппу, так как слышали, что он уже недалеко. Гилипп же в то время овладел на пути укреплением сикулов Иетами и в боевом порядке прибыл к Эпиполам. (4) Взойдя на Евриел в том месте, где в первый раз взошли и афиняне,2 он двинулся вместе с сиракусянами на укрепление афинян.3 Случилось так, что Гилипп подошел в то время, когда афиняне закончили уже сооружение двойной стены до большой гавани на протяжении стадий семи или восьми,4 так что до моря оставалась небольшая часть, над которой афиняне еще работали. Для большей половины остальной части того кольцеобразного укрепления у Трогила, которое шло к морю по другую сторону,5 были уже свалены камни; частью оно было возведено наполовину, и в таком положении оставалось, частью совсем окончено. Столь опасно было положение Сиракус.
1 VI. 104.1 2 VI. 97.2. 3 VI. 103.1 4 Около 1 1/2 версты. 5 VI. 99.1
Гонгил: по Плутарху (Никий, 19), пал в первой же стычке с афинянами.
Иетами: теп. Ято, на северо-западе Сицилии, к востоку от Эгесты.
3 Внезапное появление Гилиппа и сиракусян сначала смутило афинян; тем не менее, однако, они выстроились в боевую линию. Гилипп, остановив свои ряды на близком расстоянии, послал к афинянам глашатая сказать, что он готов заключить мир, если они согласны в течение пяти дней очистить Сицилию, взяв с собою свое достояние. (2) Афиняне с презрением отнеслись к предложению Гилиппа и отослали глашатая без всякого ответа. Затем обе стороны стали готовиться к битве. (3) Гилипп, видя тревогу сиракусян, которых поэтому нелегко было выстроить в порядок, отвел войско назад, на более просторное место. Со своей стороны и Никий не переходил в наступление, а оставался на месте подле собственных укреплений. Когда Гилипп заметил, что неприятель не наступает, он отвел свое войско на так называемые Теменитские высоты, где сиракусяне и провели ночь. (4) На следующий день он большую часть своего войска выстроил в боевую линию и повел его против афинских укреплений, чтобы отнять у афинян возможность посылать подкрепления в другие места. Часть войска он отрядил против укрепления Лабдала1 , и овладел им, причем всех захваченных здесь велел перебить. Для афинян пункт этот был незаметен. (5) В тот же день сиракусяне взяли афинскую триеру, когда она стояла на якоре в гавани.
1 VI. 97.5
пункт ... незаметен: афиняне находились теперь на южном склоне Эпипол, Лабдал же расположен был на крайней стороне их с севера.
4 После этого сиракусяне и союзники занялись возведением простой стены, шедшей от города через Эпиполы вверх в косвенном направлении, чтобы афиняне, если им не удастся помешать их работе, не могли уже оцепить город укреплениями. (2) Лишь только афиняне, окончив ту часть стены, которая была у моря, взошли было на высоты, как Гилипп, ночью собравший войско, двинулся на укрепление афинян, которое в этом месте было слабо. (3) Заметив это, афиняне, к счастью проводившие ночь вне укреплений, пошли навстречу неприятелю, ввиду чего Гилипп со своим войском поспешно отступил. Афиняне возвели здесь стену выше и поставили гарнизон, а прочим союзникам отдали распоряжение охранять остальную часть укрепления, причем теперь они уже определили пункты, какие каждый из них должен был занимать.
(4) Никий решил укрепить так называемый Племирий. Это – мыс, лежащий против города; он выступает в море и суживает вход в большую гавань. Никию казалось, что с укреплением мыса подвоз нужных припасов будет облегчен, так как, думал он, афиняне будут стоять на якоре ближе к сиракусской гавани и им не нужно будет, как теперь, выступать против неприятеля из глубины гавани каждый раз, когда сиракусяне станут предпринимать какой-либо маневр со своим флотом. Внимание свое Никий обращал с этих пор главным образом на военные действия на море, так как с прибытием Гилиппа, надежды его на сухопутную войну уменьшились. (5) Итак, Никий переправил войско и корабли на Племирий и возвел там три укрепления, в которых хранилась большая часть корабельного снаряжения; там же стали на якоре большие суда и быстроходные корабли. (6) С этих пор уже и начались затруднения для судовой команды Никия: вода получалась издалека в недостаточном количестве, а всякий раз, когда гребцы выходили за хворостом, сира-кусская конница, господствовавшая в окрестностях, истребляла их. Дело в том, что сиракусяне поставили третью часть своей конницы подле укрепления у святилища Зевса Олимпийского,1 чтобы удержать от разбойнических вылазок неприятелей, занявших Племирий. (7) Никий, получив известие, что приближаются и остальные корабли коринфян,2 для наблюдения за ними отправил двадцать кораблей, которым приказано было стоять настороже у Локров, Регия и пунктов Сицилии, удобных для высадки.
1 VI. 75.1
2 VII. 2.1
простой стены: а не двойной. О предыдущих попытках сиракусян обезопасить свой город от оцепления см.: VI. 99. 101. Теперь они стали воздвигать стену через северную часть Эпипол, где афинские осадные работы были далеко не закончены (2.4); эта стена шла в северо-западном направлении, а первая в юго-западном.
Племирий: теп. Мигго di Рогсо, мыс на восточном берегу Сицилии, к югу от Сиракус.
5 Гилипп продолжал сооружение стены через Эпиполы, употребляя для этого камни, собранные раньше афинянами для себя;1 в то же время он не переставал выводить и строить в боевую линию сиракусян и союзников впереди укреплений. (2) Афиняне со своей стороны делали то же. Когда, по мнению Гилиппа, настал удобный момент, он начал наступление. В последовавшей затем схватке неприятели сражались между укреплениями, там, где сиракусская конница не могла быть вовсе использована. (3) Когда сиракусяне и союзники потерпели поражение и по уговору получили своих убитых, а афиняне водрузили трофей, Гилипп созвал воинов и сказал, что в поражении виноваты были не они, а он сам: он выстроил боевую линию слишком далеко между укреплениями и тем лишил возможности конницу и метателей дротиков оказать свое содействие в схватке; поэтому он теперь снова поведет их на неприятеля. (4) Гилипп рекомендовал принять при этом во внимание, что по части боевой подготовки они окажутся не слабее противника; что же касается их настроения, то нельзя было бы и допускать, что они, пелопоннесцы и доряне, не сочтут своим долгом одолеть и изгнать из страны ионян, островитян и сброд чужеземцев.
1 VI. 99.1
6 После этого в благоприятный момент Гилипп снова повел войско на неприятеля. Никий и афиняне были того мнения, что, хотя бы неприятель и не имел охоты начинать сражение, им нельзя оставлять без внимания, как вдоль их собственной стены воздвигается стена неприятельская, а потому пошли навстречу сиракусянам. И в самом деле, сооружение сиракусян доходило почти до конца афинских сооружений, и если бы оно протянулось дальше, тогда для афинян становилось безразлично: одерживать ли постоянно победы в сражениях, или не сражаться вовсе. (2) Гилипп, выстроив своих гоплитов еще дальше от укреплений, чем прежде, вступил в бой с афинянами; конницу же и метателей дротиков он поставил с фланга афинян на открытом месте, там, где кончались работы над обоими укреплениями. (3) Во время атаки конница ударила в стоявший против нее левый фланг афинян и обратила его в бегство, вследствие чего разбито было сиракусянами и остальное афинское войско и оттеснено в укрепления. (4) В следующую же ночь сиракусяне опередили афинян в сооружении стены и провели ее дальше афинской, так что афиняне не могли уже мешать им и потеряли всякую возможность, даже в случае победы, оцепить город укреплениями.
в благоприятный момент: уже на следующий день. 11.2
вдоль ... стены... неприятельская: сиракусская стена шла через Эпиполы (5.1), афинская – на севере (4.2).
одерживать ли ... вовсе: довести Сиракусы до сдачи можно было в том случае, если бы кольцеобразное укрепление было окончено.
7 Вслед за тем остальные двенадцать кораблей коринфян, ампракиотов и левкадян вошли в гавань, не будучи замечены афинской стражей; командовал ими коринфянин Эрасинид. Прибывшие воины помогли сиракусянам докончить контрапроши. (2) Гилипп отправился в остальные местности Сицилии с целью собрать морское и сухопутное войско и привлечь к участию в войне те государства, которые до сих пор или действовали неэнергично, или держались совсем в стороне от войны. (3) Отправлены были и другие послы от сиракусян и коринфян в Лакедемон и Коринф с требованием переправить в Сицилию каким бы то ни было способом еще новое войско на грузовых кораблях, или на небольших торговых судах, или как-нибудь иначе, так как афиняне также послали за подкреплением. (4) Тем временем сиракусяне сажали команду на свои корабли и упражнениями подготовлялись к наступательным действиям на море, обнаруживая и во всем остальном большое рвение.
8 Никий видел это и понимал, что с каждым днем силы неприятеля прибывают, а его собственное положение становится затруднительным. Неоднократно посылая и от себя в Афины гонцов с подробными донесениями о ходе дела, он отправил их и теперь, тем более, что считал положение свое критическим и был убежден, что на спасение никакой надежды нет, если только афиняне не отзовут войска как можно скорее, или не пришлют нового войска, довольно многочисленного. (2) Опасаясь, как бы посланные по неспособности выражаться, или по забывчивости, или из желания сказать что-либо угодное толпе, не представили донесений, не соответствующих действительности, Никий написал письмо, полагая, что таким путем афиняне узнают подлинное его мнение, ни в чем не затемненное передачею вестника, и примут решение, соответствующее истинному положению дела. (3) Снаряженные Никием гонцы отправились с его письмом и с другими поручениями для передачи их афинянам. Сам же Никий с этого времени стал заботиться больше о том, чтобы держаться оборонительного положения в своем лагере, и не шел добровольно на риск.
9 К концу той же летней кампании афинский стратег Еветион вместе с Пердиккою и многими фракиянами предпринял поход на Амфиполь; города он не взял, а с триерами переправился к Стримону и стал осаждать город с реки, причем базисом военных действий служил Гимерей. Эта летняя кампания подходила к концу.
с Пердиккою: о примирении и союзе афинян с Пердиккою у Фукидида ничего не говорится, между тем в VI.7 он рассказывает, что афиняне отправили войско для опустошения владений Пердикки.
Гимерей: местоположение неизвестно, вероятно, на правом берегу Стримона.
10 В начале наступившей затем зимней кампании прибыли в Афины посланцы от Никия, сообщили все, что было им поручено устно, отвечали и на другие задаваемые им вопросы и передали письмо. Государственный секретарь выступил и прочел афинянам письмо такого содержания.
государственный секретарь: обязанностью одного из трех афинских секретарей было докладывать в совете и в народном собрании поступавшие донесения и делаемые представления.
11 «Что случилось раньше, афиняне, о том вы знаете из многочисленных моих донесений. Теперь время, более чем когда-нибудь, узнать вам то положение, в каком мы находимся, и принять соответствующее решение. (2) После того как в большинстве сражений мы остались победителями над сиракусянами, против которых были посланы, и соорудили укрепления, где теперь находимся, явился лакедемонянин Гилипп с войском из Пелопоннеса и некоторых городов Сицилии. В первой битве он потерпел от нас поражение, но на следующий день мы были осилены многочисленной конницей и метателями дротиков и отступили в свои укрепления. (3) Теперь мы приостановили обложение города стенами вследствие численного превосходства неприятелей и находимся в бездействии. Дело в том, что мы не могли бы употребить в дело все наше войско, так как некоторая часть тяжеловооруженных пошла на охрану стен. Между тем неприятели соорудили простую стену, выходящую за наши укрепления,1 так что мы не можем уже оценить их, если только сооружение это2 не будет взято кем-либо прибывшим с многочисленным войском. (4) Выходит так, что кажется, будто мы осаждаем других, а на самом деле осаждены мы сами, по крайней мере со стороны суши, так как конница не дозволяет нам выходить на значительную часть окружающей местности».
12 «Кроме того, враги отправили в Пелопоннес послов за новым войском, а Гилипп объезжает, с целью склонить к участию в войне, те из сицилийских государств, которые теперь держатся спокойно, от других же, если можно, старается получить и пешее войско, и снаряженный флот.(2) Насколько мне известно, враги замышляют напасть на наши укрепления единовременно с суши при помощи пешего войска и с моря при помощи флота. (3) И пусть никому из вас не покажется странным, что задумано нападение также и с моря. Действительно, флот наш, как и враги знают, был первоначально в прекрасном состоянии благодаря тому, что корабли были вытащены на сушу, а команда находилась в полном составе; теперь же корабли наши дают течь, потому что они долго уже были в воде, да и судовая команда убавилась. (4) Ведь мы не можем вытащить корабли на сушу и дать им просохнуть: столь же и даже более многочисленные неприятельские корабли, чем наши, постоянно держат нас в ожидании нападения. (5) Очевидно, враги упражнениями подготовляют себя к нему, а сделать это, равно как и держать свои корабли на суше, неприятель имеет больше возможности, нежели мы, потому что его корабли не стоят на якоре для наблюдения за другими».
13 «Для нас напасть на неприятельские корабли едва ли было бы возможно даже в том случае, если бы число наших кораблей было гораздо больше и если бы мы не были вынуждены, как теперь, держать весь наш флот на охранной службе: коль скоро бдительность наша будет хотя немного ослаблена, мы лишимся нужных припасов, потому что и теперь провозим их с трудом мимо Сиракус. (2) А вот причины, по которым судовая команда наша понесла потери и еще продолжает их нести: моряки истребляются конницей, когда они собирают хворост, удаляются за добычей или уходят на далекое расстояние за водой; корабельная прислуга перебегает к врагам с того времени, как положение наше перестало быть одинаковым с положением неприятелей; из иноземцев, одни, вступившие на службу поневоле, тотчас разбегаются по городам, другие, сначала соблазненные высокой наемной платой и помышлявшие больше о наживе, чем о боях, видя, сверх ожидания, на стороне врагов и флот, и другие средства для борьбы, уходят, кто под благовидным предлогом, кто вообще как может (Сицилия велика!); есть и такие, которые тут же занимаются торговлей и, склонив триерархов, поставляют на свое место гиккарских рабов,1 вследствие чего падает дисциплина во флоте».
1 VI. 62.4
14 «Впрочем, вы сами хорошо понимаете то, о чем я пишу, именно, что в цветущем состоянии находится небольшая часть судовой команды и что мало моряков, которые дают ход кораблю и соблюдают порядок в гребле. (2) Но хуже всего то, что я, стратег, не в силах устранить все это (управлять вами при вашем характере трудно) и что мы не можем откуда-либо пополнять нашу команду, тогда как у врагов есть много путей для этого. Напротив, мы вынуждены употреблять те силы, с которыми пришли сюда, как на насущные нужды, так и на пополнение убыли, так как государства, состоящие теперь в союзе с нами, каковы Накс и Катана, бессильны. (3) Если в пользу неприятеля прибавится еще одно, именно: если доставляющие нам провиант местности Италии, при виде нашего положения и при отсутствии подкреплений с вашей стороны, перейдут на сторону врагов, мы будем одолены осадою, и враги кончат войну без битвы».
(4) «Я мог бы сообщить вам иные вести, более приятные, чем эти, однако менее полезные, коль скоро нужно вам обсудить здешнее положение на основании достоверных данных. Притом же я хорошо знаю ваш характер: вы желаете слушать наиболее приятные вещи, а потом, когда случится что-нибудь несогласное с ними, вы жалуетесь. Поэтому я считал безопаснее открыть вам сущую правду».
15 «Что касается задачи, ради которой мы прежде всего прибыли сюда, то будьте уверены, что ни воины, ни начальники их не заслуживают упрека. Но так как против нас восстала вся Сицилия, а из Пелопоннеса ожидается для нее новое войско, то посудите, насколько с этого момента здешние наши силы являются недостаточными сравнительно с тем положением, в каком мы находимся. И нужно или отозвать их обратно, или же прислать новое войско не менее многочисленное, как сухопутное, так и морское, а также много денег и кого-либо в преемники мне, так как по причине болезни почек я не в силах оставаться долее. (2) Я рассчитываю на то, что вы извините меня: пока я был здоров, я оказал вам в звании военачальника много услуг. То, что вы намерены сделать, делайте немедленно с наступлением весны и не откладывайте, потому что враги наши в короткое время добудут себе подкрепление в Сицилии. Из Пелопоннеса придет помощь не так скоро; однако, если вы не обратите надлежащего внимания на положение дела, враги или проведут вас, как случилось и раньше, или предупредят».
проведут вас: намек на то, что эскадра Гилиппа и коринфян беспрепятственно проникла в Сицилию.
16 Вот что гласило письмо Никия. По выслушании его афиняне не отставили Никия от должности, но до прибытия в Сицилию избранных новых начальников назначили в помощь ему двух лиц, из числа находившихся там же, Менандра и Евфидема,1 чтобы больному Никию не одному нести на себе тягости главнокомандующего. Афиняне постановили также отправить в Сицилию другое войско, морское и сухопутное, из числа афинян, занесенных в списки, и из союзников. В товарищи Никия по начальствованию выбраны были Демосфен,2 сын Алкисфена, и Евримедонт,3 сын Фукла. (2) Евримедонта афиняне отправили в Сицилию немедленно, в пору зимнего солнцеворота, с десятью кораблями и со ста двадцатью талантами серебра; кроме того, он должен был сообщить тамошним войскам, что помощь прибудет и что государство позаботится о них.
17 Демосфен оставался пока в Афинах и приготовлялся к тому, чтобы с началом весны отплыть, приказывал союзникам доставлять войско, а в Аттике собирал деньги, корабли и гоплитов. (2) Афиняне, кроме того, отправили в воды Пелопоннеса двадцать кораблей с поручением следить за тем, чтобы никто не переправлялся в Сицилию из Коринфа и Пелопоннеса. (3) Дело в том, что коринфяне, по прибытии к ним послов, сообщивших о более благоприятном повороте дел в Сицилии, признали своевременной свою первую отправку кораблей,1 почувствовали себя гораздо смелее прежнего и готовились отправить в Сицилию на грузовых судах собственных гоплитов. Лакедемоняне собирались послать гоплитов таким же способом из остального Пелопоннеса. (4) Далее, коринфяне приступили к вооружению двадцати пяти кораблей, которые должны были отважиться на морскую битву со сторожевыми эскадрами у Навпакта, чтобы у находившихся там афинян было меньше возможности воспрепятствовать отплытию их грузовых судов, так как афиняне должны были быть заняты наблюдением за теми коринфскими триерами, которые выстроятся против них.
1 VI. 93.2 сл., 104.1; VII. 2.1, 7.1
18 Когда лакедемонянам стало известно, что афиняне посылают вспомогательное войско в Сицилию, они стали готовиться также и ко вторжению в Аттику, согласно прежнему своему решению1 и вследствие настояния сиракусян и коринфян; их расчет состоял в том, что это вторжение в Аттику послужит помехой для афинян. К тому же и Алкивиад настойчиво советовал лакедемонянам укрепить Декелею и энергично продолжать войну.2 (2) До известной степени лакедемоняне почерпали самоуверенность больше всего в надежде легче одолеть афинян теперь, когда те ведут двойную войну, с ними и с сицилийцами, а также и потому, что первыми нарушителями мира они считали на этот раз афинян; в прежней войне, думали лакедемоняне, вина за нарушение договора падала больше на них, так как тогда фивяне вошли в Платею в мирное время и так как, хотя по прежнему договору3 и возбранялось браться за оружие в том случае, если другая сторона предложит решить дело судом, они, лакедемоняне, отвергли требование афинян явиться на суд.4 Вследствие этого лакедемоняне признавали свои неудачи заслуженными и этим объясняли себе и свое несчастье под Пилосом и другие постигавшие их беды. (3) Напротив, вследствие того, что афиняне, действуя из Аргоса на тридцати кораблях, разорили часть Эпидавра,5 Прасий и другие местности и в то же время совершали грабежи из Пилоса,6 ввиду того, что они, при всяком разногласии из-за спорных пунктов договора, не желали обращаться к суду, вопреки предложению лакедемонян, последние пришли тогда к убеждению, что вина, прежде лежавшая и на них, теперь всецело переходит на афинян. Поэтому-то лакедемоняне сильно желали войны. (4) В течение этой зимы они требовали от союзников доставлять им железо и заготовляли остальные орудия, необходимые для возведения укреплений. Вместе с тем они решили послать подкрепление в Сицилию на грузовых судах и понуждали к тому же остальных пелопоннесцев. Зимняя кампания приходила к концу; кончался и восемнадцатый год войны, историю которой написал Фукидид.
1 VI. 93 2 Ср. VI. 91 3 Тридцатилетнему: I. 115.1 4 I. 78.4, 140.2, 145 5 Лимерского 6 VI. 105
железо: т. е. железные орудия, необходимые при работах по постройке стен и при осаде.